Четыре всадника апокалипсиса — Шеллинг, Шелли, Шиллер, Шлегель.
Последних ещё и две штуки. Бля, спасите.
Есть предчувствие, что это будет самая всратая сессия за четыре года. Ну или вторая самая всратая сессия, потому что предыдущую не переплюнет больше ничто и никогда. И дело даже не в том, что она сложная, а в том, что я, прекрасно осознавая и её сложность, и то, что последствия проёбанного почти целиком семестра могут хорошенько ударить по моему будущему диплому, продолжаю страдать хернёй. Вот завтра экзамен по теории литературы у препода, которого я безмерно уважаю, а потому дико боюсь, но я вместо того, чтобы учить билеты, смотрю видосы про эффект зловещей долины и заедаю картошкой из КФС, за которой не поленилась и сходила. В общем, каждый раз одно и то же. И при этом мне всё ещё продолжают что-то там затирать про магистратуру. Да я в рот её ебала. От мысли о том, чтобы продолжать дальше учиться, охота блевать. Задолбало сдавать всё на пятёрки и гнаться за красным дипломом, который всё равно никому не сдался; задолбало нервничать из-за того, что не могу собраться и заставить себя сесть и, чёрт возьми, готовиться; задолбало нервничать из-за того, как преподы отреагируют на пятьсот тыщ моих прогулов в этом семестре, из-за того, что вероятно им будет похер, что я была вынуждена работать (потому что повышенная стипендия в три с половиной косаря в "опорном вузе России", как он себя называет, — это, блять, даже не смешно) и что в прошлом за мной подобной наглости не наблюдалось, ибо я же, как меня окрестила когда-то Сафро, образцовый, мать его, студент. Эх, как хочется закрыть глаза и открыть их уже дома на диване перед телевизором, с котиком под боком и наряженной ёлкой в уголке. Устала я.
